КУКОЛЬЩИК_ДЖО, 42 - 23 октября 2007 13:53

Страшные холода не испугали жителей моей любимой столицы, и во вторник сторонники левого уклона вышли митинговать на Центральную площадь. Там же как раз митинговали правые уклонисты. И так уж вышло, что на разнесчастной этой площади собрались и центристы, только они не митинговали, а как всегда праздновали что-то. Можно было запретить митинги, а уж празднования запретить было даже нужно, ведь дело не могло кончиться чем-либо иным, кроме драки. Дракой все, кстати, и кончилось, так как я ничего не запретил. Зато никто не замерз. Хотя чего замерзать, мы же все стальные... Некоторых разобрали на запчасти, ну да не беда. Из запчастей соберем новых людей - покрече и, надеюсь, поумнее. А в остальном все идет как надо. Я чувствую себя отлично, написал пару указов, планирую выступить в Парламенте с пламенной речью, которая непременно согреет сердца моим парламентариям, если у них вообще есть сердца. Если злые морозы пугают вас, то постарайтесь почаще думать, что скоро весна. Она действительно скоро - в феврале, если судить по одному из моих новых указов. Правда, все равно до апреля будет холодно, зато нас будет согревать сознание того, что весна пришла в столицу на месяц раньше. Если же вас не согревает даже мой указ, то вы лучше молчите об этом. Я очень старался и могу сильно обидеться. Если от морозов не спасают митинги, праздники и указы, просто уповайте на любовь друг к другу. Пока мы еще не отменили ее, клянусь Железом и Сталью - она сильнее всего.

Не знаю, где вы собираетесь отмечать Новый Год, а я совершенно точно встречу его в клинике для душевнобольных... Ведь именно там после съемок в Новогодних Огоньках собираются Петросян, Сергей Зверев, Дима Билан, Анфиса Чехова, Тимати, Ксюша Собчак, Вадим Галыгин и прочие представители нашего шоу-бизнеса. Там даже "Ирония Судьбы" каждый год заканчивается по-разному. Хотя начинается одинаково - все напиваются. Я люблю такой Новый Год - в психушке со светскими звездами. Мне кажется, там они на своем месте. Там они как дома, а Новый Год - это все-таки домашний праздник. Перед боем курантов все собравшиеся рассядутся за столами, и я выйду к ним говорить торжественную речь, в которой поведаю о наших успехах за год и буду обещать, что в будущем они будут еще успешнее. А слушатели будут делать вид, что верят мне. Так происходит из года в год, хотя я, признаться, уже устал придумывать наши успехи. А ближе к утру, когда в клинике все устанут от хороводов, песен, шампанского и оливье, я расскажу любимую всеми сказку о Снегурочке, которая прыгнула через огонь, но не расстаяла - только нос сломала. Потому, что очаг был нарисован на стене в каморке у папы Карло.

Газета "Пламенная Искра" на прошлой неделе написала, что меня хотя отравить. Тут же еженедельник "Искреннее Пламя" высказался более конкретно, заявив, что меня хотят отравить враги. Я сам финансирую свободную прессу нашей столицы, а потому нет причин сомневаться в ее правдивости, хотя в ее глупости я тоже причин сомневаться не нахожу. Под влиянием этих заметок, ваш Товарищ Президент принял все возможные противоядия и действительно отравился. Четырех с половиной дней постельного режима хватило, чтобы моя вера в полезность свободной прессы немного убавилась. Чуть позже в "Искреннем Пламени" даже привели список тех самых пресловутых врагов. Среди них оказались: два депутата, сборная Сирии по биатлону, телеведущий новостей и солист музыкальной группы "Ку-Ку". Арестовали всех, кроме сирийцев, которые, пытаясь дать вооруженный отпор, перестреляли друг друга. Теперь я не знаю, что делать с оставшимися в живых заговорщиками... Если бы покушение на меня удалось, то их следовало бы казнить, но Товарищ Президент оклемался, следовательно, назвать покушение удачным никак нельзя. За неудачное покушение этих отчаянных парней, наверное, придется наградить... Ну а уж потом повесить.

Межгалактический банк славного Кукольщикбурга выдал мне кредит счастья на вечные времена, но после спохватился, что Товарищ Президент не вечен и требует мое счастье назад. Я не отдаю, и судебные приставы раз за разом прилетают ко мне с разных концов света в надежде уговорить меня или хотя бы запугать. Я принимаю их возле глубокой выгребной ямы, вырытой прямо напротив моего Дворца, и всегда спрашиваю: "Мерзкие ублюдки, вы думаете, куда попали?". Приставы судорожно озираются, поправляя парашюты за спинами: "Это, бл..., что - Спарта?!". "Нет... - отвечаю я мрачно. - Это, бл..., Чикаго!". И расстреливаю их из автомата. Представителям межгалактического банка я могу лишь посоветовать оставить меня в покое. Не грозите мне судом, Товарищ Президент не признаёт над собой суда. Не присылайте приставов, я их всех перебью. Вы опоздали. Клянусь Железом и Сталью, моего счастья вы не получите.

После праздников мне пришла в голову идиотская мысль. Я захотел выяснить, чего граждане моей любимой столицы ждут от нового года, потому послал группу социологов опрашивать всех и вся. Только ваш Товарищ Президент забыл, что и сам является гражданином столицы, потому социологи вскоре явились и ко мне во Дворец. Я заперся в кабинете, но они колотили в дверь и настойчиво голосили: "Чего вы ждете от наступившего года, Джейк?!". Пытаясь ускользнуть через окно, я орал: "Идите к черту! Проваливайте!!! Не жду я ничего! Я вообще еще не уверен, что он наступил!". Но они не унимались, а свой автомат я забыл в клинике "Скальпеля и Кувалды" в Новогоднюю Ночь. Через полчаса мне удалось выбраться из Дворца по водосточной трубе. Оказавшись на свободе, я понял, что единственное мое желание - поскорее убраться из столицы. Потому сейчас я нахожусь в прекрасном портовом городе Z. Тут море и солнце, тут никто не думает о приходе светлого будущего и долбаной Олимпиаде, тут вообще никто ни о чем не думает и потому повсюду полный бардак. Но в этом бардаке я чувствую себя счастливым. Самое главное, что у меня чертова уйма времени, чтобы понять - чего я жду от наступившего года? Если он вообще наступил.

Утро встречает меня недолгой прохладой и яблочным компотом из местной столовой, который был бы очень хорош, если б не вонял рыбой - ведь варят его сразу после ухи, притом в той же кастрюле. Потому он просто хорош, а не очень хорош. Я пью его на пляже, глядя на проходящие мимо суда, считая чаек и зарывая в песок окурки. Потом появляется Сэнэра Гити и спрашивает, как я себя чувствую. И я каждый раз отвечаю, что счастлив. "Ты шутишь, Джейк?" - недоумевает она. Нет, я не шучу. Со счастьем шутят только идиоты. Когда-то я приказал повесить на центральной площади столицы огромную доску, на которой мелом было написано "До всеобщего счастья осталось 365 дней". Каждое утро число дней уменьшалось - 364, 363, 362 и так далее... Мои сограждане радовались, осознавая, что очень скоро все мы будем счастливы. Но однажды ночью какой-то шутник приписал пару нулей к оставшимся до счастья дням и утром первые же прохожие попадали в обморок, узрев, что ждать манны небесной им предстоит 35800 дней. А к полудню в клинику доктора Васнецова доставили пятьсот с лишним человек с диагнозом "безграничная депрессия". Я хотел наказать мерзкого шутника, но его так и не удалось отыскать... Доску с площади сняли. Площадь обнесли колючей проволокой. А я понял, что со счастьем шутить не нужно.

Мое сознание, почувствовав ту самую Свободу, о которой долго говорили, но так ничего путного и не сказали, сорвалось с цепей и умчалось прочь. Остался я дурак дураком, без мыслей и ожиданий, зато безнадежно радостный и позитивный безо вских натяжек. Сэнэра говорит, что это нормально. Cтолица утопает в снегу, и каждый день там походит один на другой, словно в зеркальном отражении... У нас же все иначе: мы то купаемся в море, то устраиваем танцы на песке, то играем в шахматы, то кормим чаек мандаринами, а по вечерам вслух читаем Пелевина, чтоб не чувствовать себя уж слишком хорошо. Где-то вдали остались проблемы планеты... Только не надо говорить, что Товарищ Президент бежал от них. Не бежал я от них. Я их послал к чертям. Мне на них плевать. Я о них теперь не думаю. Вообще ни о чем не думаю теперь. И все у нас замечательно. Лишь иногда Сэнэра удивляется, что сердце мое так и остается куском стали, и даже мои шутки относительно того, что сталь эта нержавеющая не смешат ее. А мне трудно сказать ей правду о том, что недавно в правительственной клинике я приказал врачам опутать мое сердце колючей проволокой и пропустить по ней электрический ток, чтобы разряд в 220 Вольт хорошенько проучил его, если ему снова вздумается заработать.

Мы познакомились с Сэнэрой Гити на Церере, где местная Правительница Катарина Дано, известная как Королева Снов, собрала всех известнейших мерзавцев, а вместе с ними и самых знаменитых героев Галактики. Меня пригласили случайно, так как я не был ни мерзавцем, ни героем, но от Земли все-таки надо было кого-то пригласить, и ваш Товарищ Президент стал единственным, кто не смог отвертеться. Церера - планета малоизвестная. Например, по словам ученых с Земли, там нет никакой растительности, воды нет, и кислорода тоже нет. Про кислород наши ученые врут, мы же чем-то дышали и никто не сдох, как они предсказывали. Я уже перестал понимать, какова разница между историками, политиками и учеными, все они врут одинаково нагло. Но речь не об этом. Никто толком не знает, зачем нас собрала Королева Снов... Позже писали, что после этой судьбоносной встречи число мерзавцев в Галактике сильно уменьшилось. Но никто не упомянул, что увеличилось число героев. Видимо, вторые немножечко поубивали первых, как ляпнул как-то в телеинтервью Шархуз Дадук, причем в прямом эфире. Ему тут же позвонили, посоветовали заткнуться, и он больше своего мнения не высказывал. Не знаю, что происходило на этой встрече. Я вообще ее пропустил, так как в первый же день на космодроме увидел Сэнэру. Она была одной из представительниц делегации Венеры. На Венере все герои, как утверждает Шархуз Дадук, потому сомнений в положительности этой девушки у меня не было. Я долго рассказывал ей о величии общественно-политического строя Земли, хоть понимал, что ей это не интересно, потом мы ходили в кино, потом обменивались номерами галактических мобильников, после чего сообразили, что прошло уже два дня и пора отбывать с Цереры. Тогда впервые я забыл о преданности своей планете и едва не спровоцировал межгалактический конфликт, увезя Сэнэру Гити с собой на Землю...

Ах, Мириан, Мириан... Я почти прижился в этом странном мире, почти свыкся со своей новой ролью. Я почти готов взойти на новую ступень, что предначертано пророчеством, которое никто не читал, но все знают наизусть. И меня не пугает это, честно - совсем не пугает. Знаешь, я стал понимать людей и вот это - самое страшное, что могло произойти. Нет, не самое - самое страшное, что и они меня понимают. А еще страшнее то, что люди знают, что я их стал понимать. И с самого утра толпы страждущих собираются под окнами моего Дворца, хотя знают, что меня там нет. Нлгдыщ отыскал где-то белую простыню, кинопроектор и крутит для них индийские фильмы за небольшую плату. А доктор Васнецов дает им аскарбинку, чтоб не передохли до моего возвращения. Но ждут они напрасно. Ах, Мириан, Мириан! Я понимаю язык народа, а потому мне больше хочется молчать, а еще лучше - не слышать голоса толпы. Меня одинаково раздражает ядовитое брюзжание неудачников, глупый смех проституток и бессмысленные речи проповедников. И я понимаю, что на новую ступень мне пока не взойти.

))) Нифига вы не хороший, вы Диктатор, Д-И-К-Т-А-Т-О-Р, пусть и Великий, разве можно человека сделать счастливым насильно, а вдруг у него другое представление о счастье..? :)