Утро_вечера, 58 - 8 июня 2009 00:02

Письма себе

Вы пишите письма себе?
Открываете почту, набираете свой адрес и набиваете письмо.
Что-то важное. Или то, что, как вам кажется, может потом пойти в живой журнал в виде поста.

Если бы мы знали всё друг про друга - было бы страшно.

Скрывайте. Приукрашивайте. Врите. Впрочем, мы так и делаем.

Но проблема в другом. Даже в письме самому себе порой сложно написать всю правду. И начинаешь приукрашивать, несмотря на то, что видишь отчетливо, будто в незамутненном озере, безобразный лик, антиикону. И не только видишь, но и знаешь, знаешь до последней мутной капельки из подросткового члена, знаешь так, что можно зажмуриться и содрогнуться, сдохнуть от рвотных спазмов. Знаешь, так как это - ты сам.
И ты начинаешь приукрашивать этого ужасного уродца, калеку, выряженного в лохмотья, косноязычного, вонючего, грязного ублюдка, всего в струпьях, в язвах, погибающего от похоти и страха, от неуверенности, ревности и злости.

Мой друг Арсен как-то, съев слишком много грибов, вышел в люди. Его ужас невозможно описать человеческим языком. Всюду он видел чудовищ. Они лезли в переполненный автобус, выходили из магазинов, прогуливались по парку. Арсен прожил день среди ужасающих уродов, прожил перебежками, укрываясь за каждым кустом, неготовый к правде.
А что если Арсен увидел то, что на самом деле происходит вокруг.
Что если он просто снял зеленые очки, которые неведомый нам Страшила раздал людям давным-давно, пытаясь сохранить хотя бы подобие общественного спокойствия.
Что если ты окружен чудовищами. Их миллионы, и лишь единицы среди них – принцы и принцессы.

Принцы, которых тщетно ищут ограниченные женщины, находятся рядом с ними, на расстоянии вытянутой руки, но остаются невидимыми и одинокими.

Женщины ждут принцев. И чем ограниченней и завистливей женщина, тем с большим неистовством, схожим с религиозным экстазом, она высматривает белого коня. Мужчины же от принцесс шарахаются, как от пожарища. Предпочитая баб. Обычных баб с крепкими лодыжками, которые приготовят обед, постирают белье, выслушают жалобы мужа, сделают минет, и все это – увешанные двумя-тремя орущими детьми.

Мы не то, чем кажемся даже самим себе. Вот только та спортсменка, в красной олимпийке с надписью Russia – являет миру свою истинную сущность. Грустная, простая, она сидит в том же самом чудовищном кафе, через столик от меня, в компании других членов сборной и ждет яркий, как мои фантазии о ней, безалкогольный коктейль.

Принцы и принцессы, как-правило, не умеют правильно дождаться заказа. Официант не успевает поставить пузатый бокал с розовой мякотью на стол, как принцесса хватает его и начинает тянуть через соломинку прохладную сладость.
Эти люди, не умеющие вести себя в кафе – прекрасны.
Жаль, что их становится все меньше. Они отсупают, как динозавры, уступая место чудовищам, пишущим письма самим себе.

И в этих авто-письмах во весь свой жалкий рост встает наше детище, приукрашенное "я". Напомаженное, улыбающееся, льстивое, в "бермудах" не по размеру, с рваным зонтиком цвета индиго, прикрывающееся томиком Достоевского чудовище, которое вызывает лишь жалость, страх и смех, невольный смех таких же чудовищ, как ионо, чудовищ, которым до сих пор неведомо зеркало, зеркало познания.

http://kaz-nin.livejournal.com/314436.html

хорошо это - писать себе небольшие эрих-мария ремарки))

• 
• 
•