Сашенька, 39 - 6 июля 2009 20:30

у меня вопрос кто сможет ответить? ;)
Музыка мягко обволакивала мозг, укутывая его в свои неспешные мелодичные аккорды. Пламя, стоящих на столе трех высоких свечей чуть подрагивало, словно по-своему пыталось поддержать неспешно льющуюся музыку. И в этом несильном свете как-то особенно изысканно блестели столовые приборы, а еда выглядела еще более привлекательно.
В голове профессора Канарейкина, словно назойливая муха, вертелась фраза: "Неотразимое обаяние буржуазии". Она мешала сосредоточиться на неспешном, под стать звучащей музыке, разговоре, ведущемся за столом. Мужчина энергично дернул головой, пытаясь вышвырнуть непрошенную мысль из своих извилин.
− Кузьма Кузьмич, Вы с чем-то не согласны? − давний приятель профессора, известный бизнесмен и коллекционер антикварных автомобилей Эдуард Анатольевич Комин вопросительно посмотрел на профессора.
− Э... да нет. Бугатти 41 "Ройял" действительно очень интересная машина. И просто невероятно, что нашелся еще один ее экземпляр.
Сидящий напротив Канарейкина мужчина в светло-сером костюме не спеша вытер салфеткой губы и откинулся на спинку кресла.
− Вы правы, профессор, это кажется невероятным, но это так. В мире, оказывается, существует еще один, седьмой сохранившийся экземпляр этой машины. И эти снимки, − кивок на стол, где лежала небольшая стопка фотографий, − лучшее тому доказательство.
Инициатором встречи трех мужчин в фешенебельном ресторане "Зеленая Луна" был Комин. За день до этого он позвонил Кузьме Кузьмичу и как всегда, тоном не допускающим никаких возражений, произнес:
− Кузьма, я хочу познакомить тебя с одним интересным типом, как он утверждает, большим знатоком антикварных автомобилей. А ты знаешь, что это моя самая большая любовь. Я, по сути, и занимаюсь этими кирпичами и кранами, чтобы заниматься этой любовью, − в телефонной трубке коротко хохотнули.
Эдуард Анатольевич Комин занимался строительным бизнесом и уже немало результатов его деятельности − всевозможных жилых и офисных зданий, торговых центров и прочей недвижимости было разбросано по всему городу N. Были среди них сооружение, которые нравились Кузьму Кузьмичу Канарейкину, а были и такие, мимо которых он проходил или проезжал, старательно отвернув голову. Впрочем, все это дело вкуса. Эйфелева башня тоже не всем нравилась. А Виктор Гюго ее просто ненавидел. А чем профессор квантовой физике Кузьма Канарейкин хуже писателя Виктора Гюго? Да ничем.
Профессор хотел спросить своего собеседника, а на каком месте в любом рейтинге находиться четвертая жена бизнесмена, но из-за врожденной своей интеллигентности, решил, что этот вопрос может показаться бестактным, поэтому он спросил другое: − Эдуард, слово "тип" в данном случае, у тебя имеет негативный оттенок?
− А вот это, Кузьма, должен определить ты, побеседовав с этим типом. Он утверждает, что обнаружил, можно сказать, неоприходованный экземпляр Бугатти 41 "Ройял" и предлагает мне его приобрести.
− Бугатти 41 "Ройял"? Ты шутишь?!
− Какие шутки, профессор! Завтра в двадцать ноль-ноль подъезжай в "Зеленую Луну". Столик заказан. Все, отбой, − и в телефонной трубке раздались короткие гудки.
"Если у Комина неожиданно возникнет нехватка бульдозеров, я ему подскажу, где он может всегда достать один. Это он сам", − Кузьма Кузьмич горестно вздохнул.
Такие приятные, захватывающие мысли о неожиданном применении закона неопределенности Гейзенберга для трактовки ассиметричного распада B-мезонов были безжалостно изгнаны из его головы почти семиметровым красавцем с двенадцатилитровым двигателем, легко развивавшем в далекие тридцатые годы прошлого столетия двести километров в час.
"Интересным типом" оказался высокий, атлетически сложенный, безупречно одетый мужчина с золотым "Longines" на руке, представившимся международным экспертом по антикварным автомобилям Джузеппе Ричолли.
Улыбнувшись белоснежной улыбкой, Ричолли из своего кейса вытянул пачку документов и фотографий. Документами оказались несколько сертификатов, заверенных тремя известными страховыми компаниями, подтверждавших подлинность автомобиля Бугатти 41 "Ройял". А на фотографиях был изображен и он сам.
− Да, господа, − Джузеппе Ричолли говорил с легким итальянским акцентом, − как видите, автомобиль не в идеальном состоянии. Двадцать лет назад один из его владельцев умудрился врезаться на нем в дерево. Разбита одна фара, смят бампер, поврежден капот. Именно поэтому его нынешний владелец просит за него всего семь миллионов долларов. А вообще, автомобиль − красавец. Восьмицилиндровый двигатель, объемом двенадцать и семь десятых литра, триста лошадиных сил, три тонны веса. Отделка шикарнейшая! Ведь он предназначался только для членов королевской семьи! Ройял − и этим все сказано!
− А почему владельцу Бугатти не продавать его через аукцион? Ведь сравнительно недавно один из шести выпущенных Бугатти 41 "Ройял" был там продан за шестнадцать миллионов?
− Профессор все никак не может поверить, что в мире существует не шесть, а семь экземпляров этой машины, − Ричолли вновь продемонстрировал свои белоснежные зубы. − А относительно нежелания продавать машину на аукционе... Во-первых она повреждена и для восстановления ее нужна приличная сумма, которой нынешний владелец машины не располагает. А во-вторых, этому человеку срочно понадобились деньги, а ближайший крупный автомобильный аукцион состоится лишь через полгода. Господин Кромин широко известен, как коллекционер антикварных автомобилей, далее в комах

• 
• 
•